Алешина ю е консультационная психология. Алешина Ю.Е Индивидуальное и семейное психологическое консультирование
Значение категории пола для понимания психологических особенностей индивида и специфики его жизненного пути доказано многочисленными экспериментальными и теоретическими исследованиями. Однако в советской психологии проблематика пола представлена настолько слабо, что это дало основание И.С. Кону назвать ее «бесполой». Лишь в последние годы ситуация стала меняться: был опубликован ряд обзорных и эмпирических работ по проблеме половой социализации. Одним из шагов в данном направлении является научно-исследовательский проект АН СССР «Социально-психологические проблемы социализации и усвоения половых ролей», посвященный анализу особенностей позиции мужчин и женщин в СССР, факторов успешности поло ролевой социализации и функционирования. Данная статья представляет собой краткое изложение теоретической концепции этого исследования.
Результаты работ, проведенных за последние 15 лет, дают все больше доказательств в пользу социокультурной детерминации половых различий. Если до недавнего времени считалось твердо установленным наличие трех типов половых различий, не зависящих от факторов среды и воспитания (пространственное воображение, математические способности, вербальный интеллект), то последние данные, полученные уже в 80-е гг., свидетельствуют о том, что даже по этим параметрам биологически определенных различий не наблюдается.
В то же время в повседневной жизни мы постоянно в той или иной форме сталкиваемся с различиями между полами, которые во многом являются отражением некоторого имплицитного соглашения относительно возможности проявлять те или иные качества. В максимально обобщенной форме они представлены стереотипами мужественности и женственности. Мужчина -- сильный, независимый, активный, агрессивный, рациональный, ориентированный на индивидуальные достижения, инструментальный; женщина -- слабая, зависимая, пассивная, мягкая, эмоциональная, ориентированная на других, экспрессивная и т. п. Существующие в обществе поло ролевые стереотипы оказывают большое влияние на процесс социализации детей, во многом определяя его направленность. Исходя из своих представлений о качествах, характерных для мужчин и женщин, родители (и другие воспитатели), зачастую сами этого не осознавая, поощряют детей проявлять именно эти, поло специфические черты.
Интересно, что такое поведение не является реакцией на реальные различия между детьми. Это демонстрируют, в частности, эксперименты с фиктивным полом ребенка. Так, например, вне зависимости от реальной половой принадлежности, в том случае, если младенца представляли наблюдателям как мальчика, его поведение описывалось как более активное, бесстрашное и жизнерадостное, чем тогда, когда его считали девочкой. При этом негативные эмоции у «мальчика» воспринимались как проявления гнева, а у «девочки» -- страха. Таким образом, социальный мир с самого начала поворачивается к мальчику и девочке разными сторонами.
Рассмотрим подробнее специфику социализационной ситуации для каждого пола. Как бы ни описывали процесс усвоения половой роли в различных психологических ориентациях, несомненным является то влияние, которое оказывают на ребенка люди, служащие ему моделью полоспецифического поведения и источником информации о половой роли. В этом смысле мальчик находится в значительно менее благоприятной ситуации, чем девочка. Так, мать традиционно проводит с маленьким ребенком гораздо больше времени. Отца же ребенок видит немного реже, не в таких значимых ситуациях, поэтому обычно в глазах младенца он является менее привлекательным объектом. В связи с этим как для девочки, так и для мальчика практически в любой культуре первичной оказывается идентификация с матерью, т. е. феминная. Более того, сами базовые ориентации ребенка по отношению к миру по своей природе феминны, ибо включают такие традиционно женские особенности, как зависимость, подчиненное положение, пассивность и т. п..
Таким образом, в плане становления половой идентичности мальчику предстоит решить более трудную задачу: изменить первоначальную женскую идентификацию на мужскую по образцу значимых взрослых мужчин и культурных стандартов маскулинности. Однако решение этой задачи осложняется тем, что практически все, с кем близко сталкивается ребенок, особенно в современном русском обществе (воспитатели детского сада, врачи, учителя), -- женщины. Неудивительно, что в итоге мальчики гораздо меньше знают о поведении, соответствующем мужской половой роли, чем женской.
В то же время распространенность традиционных представлений об иерархическом соотношении половых ролей приводит к тому, что по сравнению с девочками мальчики испытывают более сильное давление со стороны социума в направлении формирования поло-специфичного поведения. Этому раньше начинает уделяться внимание, больше подчеркивается ценность соответствующей половой роли и опасность уклонения от нее, да и сами мужские стереотипы гораздо более узки и категоричны.
В сочетании с недостатком ролевых моделей такое давление приводит к тому, что мальчик вынужден строить свою половую идентичность преимущественно на негативном основании: не быть похожим на девочек, не участвовать в женских видах деятельности и т. п.. При этом в нашей стране ребенок имеет относительно мало возможностей для собственно маскулинных проявлений (например, агрессии, самостоятельности, двигательной активности и т. п.), так как взрослые относятся к ним достаточно амбивалентно, как к источнику беспокойства. (Свидетельством распространенности подобного отношения является психотерапевтическая практика, в которой гиперактивность и агрессивность независимо от пола ребенка являются значительно более распространенными поводами для обращения родителей за помощью, чем вялость и заторможенность.) Поэтому стимуляция со стороны взрослых также является преимущественно негативной: не поощрение «мужских» проявлений, а наказание за «немужские». В качестве примера можно привести типичное родительское высказывание «как не стыдно плакать, ты же мальчик», причем мужские способы реакции на обиду или не предлагаются, или обесцениваются («нельзя драться»). Таким образом, от ребенка требуется делать что-то, что не является для него достаточно ясным, и основано на причинах, которые он не понимает, с помощью угроз и гнева тех, кто ему близок. Такое положение вещей ведет к нарастанию тревоги, что часто проявляется в чрезмерных усилиях быть маскулинным и паническом страхе делать что-то женское. В результате мужская идентичность формируется прежде всего как результат отождествления себя с некоторой статусной позицией, или социальным мифом «каким должен быть мужчина». Неудивительно, что созданная на таком основании идентичность является диффузной, легко уязвимой и одновременно очень ригидной.
Особенно усиливается социальное давление на мальчика с переходом в общественную систему воспитания -- дошкольное учреждение или школу, так как, с одной стороны, учителя и воспитатели отличаются значимо более высоким традиционализмом, а с другой -- сами родители, готовя ребенка к встрече с новой для него ситуацией социальной оценки, повышают жесткость своих нормативных стандартов.
Все это приводит к тому, что настает момент в социализации мальчика, когда ему необходимо «откреститься» от «женского мира», его ценностей и создать свой, мужской. Переход к этому этапу обычно начинается в 8-- 12 лет, когда возникают первые детские компании, формируются близкие межличностные отношения со сверстниками, на которые мальчик отныне может опираться как на источник мужских ролевых моделей и сферу реализации маскулинных качеств. Этот процесс, получивший название мужского протеста, характеризуется ярким негативизмом по отношению к девочкам и формированием особого «мужского», подчеркнуто грубого и резкого стиля общения.
Такое преувеличенное представление о маскулинности, ориентированное на наиболее яркие черты брутального мужского образа, несколько смягчается и становится более эгалитарным только в дальнейшем. По западным данным, это происходит к началу подросткового возраста, когда мальчику удается отстоять свою идентификацию от давления женского мира. Однако характерный для нашей страны дефицит возможностей для формирования и проявления маскулинности позволяет предположить, что у нас этот процесс протекает еще более сложно и драматично и завершается значительно позже. Так, изменения быта, происшедшие за последние десятилетия, привели к тому, что «мужских дел» почти не осталось и у мальчика нет возможности проявить себя настоящим мужчиной в семье, где прежде всего и происходит усвоение ребенком половой роли. Хотя подобные изменения в бытовой сфере произошли практически во всех развитых странах и у нас выражены даже в меньшей степени, особенность ситуации состоит в том, что мальчику не менее трудно проявить себя и за пределами семьи. Интенсивный запрет на негативные проявления маскулинности (курение, пьянство, драки) сочетается в нашем обществе с отрицательным отношением к активности, конкурентности и к различным формам проявления агрессии. (Следует отметить, что терпимость родителей и воспитателей к детской агрессивности сильно варьирует в различных культурах; так, по данным кросскультурных исследований, американские родители в 8--11 раз терпимее относятся к агрессии, чем во всех других изучавшихся обществах.) При этом социальных каналов для проявления агрессии в допустимых формах (спорт, игры) у нас явно недостаточно. Немногим лучше обстоит дело и с другими «социализированными» видами маскулинной активности детей и подростков (техническое конструирование, хобби, самостоятельное участие в профессиональной деятельности и т. п.), которые могли бы стать мощным источником формирования позитивной мужской идентичности.
Особенно печальным феноменом в плане формирования моделей маскулинности является школа. Так, исследование, проведенное А.С. Волович, продемонстрировало, что среди тех учащихся выпускных классов, которые в наибольшей степени соответствуют школьным требованиям, подавляющее большинство (85%) составляют девушки. Да и юноши, попавшие в эту категорию, отличались от других скорее традиционно женскими качествами (примерное поведение, усидчивость, исполнительность и т. п.), в то время как качества, характеризующие интеллект или социальную активность, практически не были представлены.
В связи с этим интересно вспомнить выделенные Ю. Бронфенбреннером особенности советской педагогической системы, отличающие ее от принятой в США: оценка деятельности и личности учащихся по вкладу, внесенному ими в общий результат; использование в качестве методов воздействия публичной критики или похвалы; признание важнейшей обязанностью каждого помощь другим членам коллектива. Таким образом, поощряются прежде всего феминные качества: ориентация на других, аффилиативные и экспрессивные тенденции. Видимо, такое различие в возможностях проявления маскулинности изначально обусловлено различной ориентацией воспитания. Если наиболее распространенное представление о целях воспитания в США носит подчеркнуто маскулинный характер -- «в американской культуре дети поощряются быть независимыми и самостоятельными», то для Советского Союза эта ориентация скорее феминна: «ребенок должен быть достойным членом коллектива».
Какова же картина в целом? Постоянные и настойчивые требования: «будь мужчиной», «ты ведешь себя не по-мужски», «ты же мальчик», сочетаются с отсутствием возможностей сформировать и проявлять мужской тип поведения в какой-либо из сфер жизни. Можно предположить, что подобная ситуация приводит прежде всего к пассивности, отказу от деятельности, которую предлагается выполнять в феминной форме и наравне с девочками. Лучше быть пассивным, чем «не мужчиной», ведь при этом остается возможность приписать себе целый набор маскулинных качеств, считая, что они могли бы проявиться в иной, более подходящей ситуации.
Существует и другой путь поиска возможностей для проявления маскулинности -- на этот раз не в мечтах, а на внесоциальной основе. Прежде всего бросается в глаза, что большинство членов неформальных объединений подростков, появившихся в последнее время в большом количестве в нашей стране,-- мальчики, причем маскулинность подчеркивается как во внешнем виде (кожа, металл), так и в основных ценностях (культ риска, силы) и способе проведения свободного времени (драки, силовые упражнения, гонка на мотоциклах и т. п.). Таким образом, отклоняющееся поведение выступает как дополнительный канал усвоения мужской половой роли, поскольку возможности, предоставляемые в этом плане социумом, невелики.
Обсудив трудности мужской социализации, проанализируем особенности усвоения женской половой роли.
Новорожденной девочке «везет», конечно же, больше. Она с самого начала имеет соответствующую ее полу ролевую модель, поэтому ей в дальнейшем не придется отказываться от своей первичной идентификации с матерью. Врачи, воспитатели детского сада, учителя только помогут ей сформировать адекватный образ себя как женщины. Отсутствие в культуре жесткого стереотипа «настоящей женщины», разнообразие представлений о подлинно женских качествах также облегчают формирование поло ролевой идентичности, давая девочке широкие возможности соответствовать стереотипу, оставаясь самой собой. В то же время, как показывают современные исследования, уже в отношениях девочки с матерью есть свои специфические проблемы, имеющие серьезные последствия для ее поло ролевой социализации.
Одной из важнейших задач формирования детской личности является разрушение первичной симбиотической диады «мать -- дитя», в которой ребенок не воспринимает себя и фактически не существует как отдельный субъект. Особенно актуальным проведение границ между собой и матерью является именно для девочки, так как в силу специфики собственного опыта (быть женщиной, дочерью и т. п.) мать склонна в большей степени воспринимать как свое продолжение дочь, а не сына. Это проявляется во множестве мелких деталей: более тесном физическом контакте с младенцем-девочкой, большем ограничении двигательной активности, частом приписывании дочери каких-либо потребностей на основании идентификации с ней. В итоге отношения девочки с матерью становятся не только более симбиотичными и интенсивными, чем у мальчика, они также больше заряжены амбивалентностью. Это толкает девочку на поиски другого человека, который также мог бы дать ей ощущение безопасности и уверенности, но при этом не таил бы в себе угрозы растворения пока еще слабого Я ребенка в привычной обстановке.
Очень скоро выясняется, что кроме всегда находящейся рядом мамы есть еще один человек -- отец, важность и значительность которого всячески подчеркивается окружающими. Причем чаще всего именно этот «важный» человек уделяет девочке сравнительно мало внимания. Желание привлечь его может быть сопряжено с рядом негативных переживаний: во-первых, ощущение собственной вторичности по сравнению с притягательным миром мужчин; во-вторых, необходимость как-то проявить себя, продемонстрировать, чтобы добиться внимания. Несколько огрубляя, можно сказать, что именно переплетение этих двух тенденций и в дальнейшем определяет специфику поло ролевой социализации девочки. Так, например, полученные на Западе эмпирические данные свидетельствуют о том, что поведение дочерей-дошкольниц ограничивается вмешательством родителей вдвое чаще, чем поведение сыновей. Естественно, что такая ситуация также способствует формированию у девочки ощущения своей незначительности.
Еще в большей степени усугубляется это переживание влиянием традиционных культурных образцов. Многочисленные исследования литературы и телевизионных передач для детей показали практически всюду, что наиболее важной характеристикой образа женщины, предлагаемого в них, является его незаметность: женщины значительно реже представлены в главных ролях, названиях, картинках, их деятельность менее интересна и социально не вознаграждается, чаще всего сводится к помощи герою-мужчине. Исходя из этих данных, неудивительно, что уже начиная с возраста 5--6 лет и далее число девочек, говорящих, что они хотели бы быть мальчиками, и играющих в мальчишечьи игры, значительно превосходит число мальчиков, высказывающих кросс-сексуальные предпочтения.
В советских произведениях для детей наряду с подобным образом женщины существует и другой, примером которого может служить «мама-повар» или «мама-милиционер» из стихотворения С. Михалкова: перечислив разные профессии, автор считает нужным подчеркнуть: «мамы разные нужны», явно предполагая, что, если детей не научить, они будут ориентироваться в «оценке» мам на их профессиональный статус. Таким образом, ребенок с детства усваивает необходимость совмещать женскую роль с профессиональной, причем вопрос об их иерархии остается открытым. В то же время мужская и профессиональные роли представлены как тождественные, так как никакие иные мужские проявления практически нигде не описываются. В итоге женская роль выглядит не только второстепенной, но и более тяжелой, с двойной нагрузкой. Таким образом, если достижение поло ролевой идентичности дается девочке легче, чем мальчику, формирование поло ролевых предпочтений (более высокой оценки всего женского) оказывается существенно затрудненным. Однако позитивное решение этой проблемы может быть найдено с опорой на предыдущий опыт, в котором ей уже удавалось (если удавалось -- огромную роль здесь играет характер отношений с отцом в детстве) добиться признания, проявляя собственную активность. При этом большое значение имеет то, что у девочки существует множество возможностей для проявления собственно женских видов активности и достаточное количество образцов, которым она при этом может следовать.
Так, например, вполне удачная в этом отношении модель социализации складывается в семье, где, занимаясь повседневными женскими делами (уборка, готовка, стирка и т. д.), без которых невозможно представить быт любой советской семьи, девочка приучается к ответственности и активности. В значительной мере этому способствует и школа, где основной акцент, как мы уже писали выше, ставится на развитие традиционно женских качеств. Девочек, занимающихся общественной работой (т. е. проявляющих дополнительную активность) в наших школах, гораздо больше, чем мальчиков. Это естественно, так как осуществляемая в рамках школы общественная активность чаще всего подразумевает под собой установление и поддержание широких контактов с другими людьми (одноклассниками, подшефными и т. д.), что соответствует женскому стереотипу поведения. В то же время такая ситуация приводит к формированию различий между полами, не соответствующих традиционным. Так, в исследовании Е. В. Новиковой было показано, что старшеклассницы более ответственны и активны, чем их одноклассники.
Подобное нарушение полового стереотипа неслучайно и имеет глубокие корни в особенностях нашей культуры. Провозглашаемая ориентация на социальное равенство мужчин и женщин приводит к тому, что их готовят к очень сходному жизненному пути: независимо от пола всем необходимо получить образование и работать, семья для женщины выступает лишь как «дополнительная» сфера реализации. В то же время в нашем обществе очень влиятельными остаются традиционные взгляды на отношения полов как иерархические, поэтому как окружающие люди, так и различные обстоятельства (предпочтительный прием мальчиков в высшие учебные заведения, на работу и т. д.) постоянно напоминают о преимуществах мужчин. Подобная ситуация стимулирует развитие у женщин маскулинных качеств: конкурентности, стремления к доминированию, сверх активности.
Таким образом, поло ролевая социализация в ее современном виде приводит к парадоксальным результатам: мальчиков как бы толкают на пассивность или внесоциальную активность, девочек же, напротив,-- на гиперактивность и доминантность. В то же время жить им предстоит в обществе, во многом ориентированном на традиционные поло ролевые стандарты.
Коротко остановимся на том, к каким последствиям может приводить это противоречие в различных сферах жизни, а именно в семье и профессиональной деятельности.
Начало формирования любой семьи -- процесс ухаживания. В нашей культуре он складывается довольно традиционно -- мужчина активен, выражает свои чувства, пытается завоевать внимание; женщина же при этом относительно пассивна и феминна. Поскольку традиционная форму ухаживания является одним из немногих проявлений двойного стандарта, непосредственно «выгодных» женщине, ей относительно легко принять зависимую позицию. После заключения брака распределение ролей и обязанностей в семье также начинает формироваться весьма традиционно: жена, стремясь быть «хорошей» и столь же феминной, как и во время ухаживания, берет на себя большую часть обязанностей. Однако в этой ситуации традиционный двойной стандарт оказывается неудобным. Неравное участие в семейных делах (особенно заметное в связи с усвоенным представлением о равенстве полов и действительно равной включенности в профессиональную деятельность) довольно быстро перестает устраивать женщину. И хотя мужу подобное распределение ролей объективно выгодно (оставляет больше времени и больше свободы), но в то же время оно лишний раз подчеркивает активность позиции женщины и пассивность позиции мужчины, что может вызывать психологический дискомфорт и у него.
Еще больше усугубляется эта ситуация, когда в семье рождается первенец. Исследования, как советские, так и зарубежные, показывают, что после этого удовлетворенность браком супругов начинает уменьшаться, так как рождение ребенка приводит к существенной традиционализации позиций обоих супругов, когда жена выполняет сугубо женские дела и обязанности, связанные с семьей и домом, а муж -- мужские, связанные прежде всего с работой. Пока ребенок совсем маленький, такое распределение обязанностей относительно оправдано в глазах обоих супругов. Снижение удовлетворенности браком достигает максимума к тому времени, когда ребенку исполняется 3-- 4 года и уход за ним, даже с точки зрения обыденного сознания, уже не требует каких-то особых женских качеств. В этот период отпуск по уходу за ребенком оканчивается и на женщину ложится двойная нагрузка: независимо от своего желания она вынуждена выйти на работу и в то же время продолжает выполнять подавляющее большинство дел по дому. Естественно, что такая ситуация не устраивает женщин, к тому же выход на работу усиливает их маскулинные ориентации, что также способствует росту активности и потребности в изменении семейной ситуации.
В сущности, единственный способ решения этой проблемы -- активная включенность мужа в дела семьи. Но такое кардинальное изменение его позиции весьма затруднено в связи с целым рядом факторов: предшествующей социализацией, не подготовившей мальчика к активному участию в семейных делах; уже сложившимся в семье распределением ролей и обязанностей, преодолеть инерцию которого непросто; и наконец, социальной ситуацией в целом, где работа (и прежде всего работа мужчин) больше ценится а, следовательно, поступиться своей «социальной позицией», переориентироваться на семью мужчине оказывается трудно. Неслучайно, как показывает консультативная практика, более распространенным оказывается другой вариант: муж, спасаясь от давления жены, все больше погружается в состояние пассивности1, жена же становится все более требовательной и директивной. В итоге в семье рядом оказываются активная жена и пассивный муж, что, естественно, в ситуации ориентации большинства женщин и мужчин на традиционные образцы поведения далеко не способствует росту семейного благополучия.
Обращаясь к анализу проявлений поло ролевых особенностей человека в профессиональной деятельности, важно помнить, что характер труда, а следовательно, и качества работника во многом детерминированы экономическими и социальными особенностями общества. В этой связи интересны данные о различии качеств, требующихся для работника рыночной и директивно-централизованной экономики: в первом случае это ориентация, прежде всего на индивидуальную ответственность, активность, инициативность, рационализм и т. п., а во втором -- на коллективную ответственность, исполнительность, инструментальное отношение к труду, консерватизм и т. п. Не будет преувеличением сказать, что подобное противопоставление удивительно напоминает дихотомию мужского и женского начал. Такое положение приводит к парадоксальному выводу: в условиях директивно-централизованной экономики оказывается затруднительным проявление маскулинных черт в такой традиционно мужской области, как работа, что, естественно, снижает и мотивацию деятельности, и удовлетворенность ею, а также способствует дальнейшему уходу от социальной активности. Казалось бы, в этой ситуации в более выгодном положении оказываются женщины. Но так ли это?
О традиционализме и эффектах «двойного стандарта», характерных для нашего общества, уже говорилось выше. Несомненно, что влияние этих факторов на профессиональную деятельность женщин достаточно велико хотя бы потому, что подавляющее большинство представителей управляющего аппарата -- мужчины и это при том, что 51,4% работников в нашей стране-- женщины. Но есть несколько любопытных моментов, связанных с работой женщин в нашей стране, о которых бы хотелось сказать особо.
По мнению многих зарубежных авторов, качества женщин-работниц должны быть продолжением традиционных феминных особенностей. Существуют данные о том, что женщин больше всего привлекает в работе возможность помогать людям. Так, при анализе основных предпочтений работающих женщин в США оказалось, что в своей профессии они стремятся продолжать типичные семейные виды деятельности: воспитание детей (педагогика), уход за другими (медицина), помощь мужу (секретарская работа), приготовление пищи (кулинария) -- и проявлять себя в труде в традиционных феминных ролях -- матери, жены, хозяйки. Кроме того, если мужчины в большей степени ориентированы на социальную активность и более динамичны, то женщины предпочитают кабинетную, камерную, не очень динамичную работу.
Просматривая этот перечень, нельзя не обратить внимание, что акценты престижности профессий в нашей стране расставлены таким образом, что все выделенные профессии являются, с одной стороны, непрестижными, а с другой -- низкооплачиваемыми (особенно это заметно для профессий, связанных с обслуживающим трудом). Таким образом, сложившаяся ситуация заведомо лишает феминных женщин возможности высокой удовлетворенности от труда.
Есть и еще один важный фактор, несомненно, оказывающий влияние на отношение женщин к своему труду. Так, данные, полученные целым рядом авторов, свидетельствуют, что женщины, вынужденные работать, чтобы содержать себя и семью, значительно менее удовлетворены своей профессиональной деятельностью, чем их коллеги, занятые аналогичным трудом, получающие такую же или даже меньшую заработную плату, но работающие исключительно по своему желанию (финансовое положение семьи позволяет им вообще не работать). Кроме того, если женщина может не работать, но занимается профессиональной деятельностью, так как это «повышает ее эмоциональный фон и самооценку», она более успешна и эффективна.
Каковы же мотивы труда женщин в нашем обществе? По некоторым данным, 40% опрошенных женщин работают только ради денег. Второй по популярности мотив труда -- желание быть в коллективе и лишь третий -- интерес к содержанию профессиональной деятельности.
Таким образом, рынок труда в нашей стране практически не представляет возможностей для реализации ни мужчиной, ни женщиной половой идентичности, ориентируя занятых в производстве людей на некоторый усредненный, бесполый тип работника.
В данной статье мы рассмотрели только два примера негативного влияния сложившейся практики поло ролевой социализации на самореализацию личности в нашей культуре. Несомненно, их число можно умножить. Однако, как нам представляется, уже этот далеко не полный перечень свидетельствует о настоятельной необходимости «реабилитации» категории пола, как в практических рекомендациях психологов, так и собственно в исследованиях, поскольку культурная специфика в этой области достаточно велика, чтобы лишить нас возможности впрямую апеллировать к зарубежным данным.
Алешина Ю.Е.
А 51 Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. - Изд. 2-е. - М.: Независимая фирма "Класс", 1999. - 208 с. - (Библиотека психологии и психотерапии).
ISBN 5-86375-111-8
Книги, подобные этой, часто читают с карандашом в руке, отмечая наиболее важные этапы работы. Перед Вами - краткое и толковое практическое пособие, описывающее основные техники и приемы психологического консультирования и стратегии работы с разными типами клиентов. Все иллюстрирующие примеры из практики отражают российский психологический контекст, и это увеличивает ценность книги
Для студентов и начинающих консультантов она наверняка станет настольной, да и опытным психологам-практикам не раз поможет в организации и ведении консультирования.
Главный редактор и издатель серии Л.М. Кроль Научный консультант серии Е.Л. Михайлова
Исключительное право публикации на русском языке принадлежит издательству "Независимая фирма "Класс ". Выпуск произведения или его фрагментов без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону.
Отдельные экземпляры книг серии можно приобрести в магазинах Москвы:
Дом книги "Арбат", Торговых домах "Библио-Глобус" и "Молодая гвардия", магазинах № 47 "Медицинская книга" и "Путь к себе", книжном салоне "КСП+".
Похвала предсказуемости. Предисловие Е.А. Пуртовой 3
От издателя с ностальгией. Предисловие Л.M. Кроля 4
Введение 5
1. Общее представление о психологическом консультировании 6
2. Процесс беседы 13
3. Технология ведения беседы 23
4. Консультирование родителей по поводу сложностей во взаимоотношениях со взрослыми детьми 33
5. Трудности общения 42
7. Консультирование супружеской пары 55
8. Консультирование одного супруга 66
9. Переживание расставания с партнером 73
Заключение 83
Литература 84
ПОХВАЛА ПРЕДСКАЗУЕМОСТИ
Юлия Алешина немало сделала для того, чтобы сегодня мы чувствовали себя гораздо уютнее в пространстве психологического консультирования. Она была в числе тех, кто десять лет назад создавал первое профессиональное объединение - Ассоциацию психологов-практиков, усилиями которых наша профессия перестала выглядеть как экзотическое растение среди дремучей тайги. В ее книге консультирование предстает не мистическим таинством, а обычным ремеслом. Это книга-учебник, где каждое действие консультанта расписано по шагам: как знакомиться, как вести себя с сопротивляющимися, как объяснять клиентам, что такое консультирование... Такое пошаговое (и поминутное!) описание правил снимает тревогу неопределенности и опасения несостоятельности у начинающих, дает надежду, что если им следовать, то все получится как нужно. И правда - получается. А сейчас, когда уже есть опыт, эти правила - где-то внутри, как схема метро. И от станции А к станции Б ведут много линий-дорог, но места пересадок все те же: установление контакта, переформулировка запроса, анализ типичных ситуаций...
Перечитывая эту книгу, с удивлением обнаруживаешь, как много изменилось в нашей профессии за шесть лет, прошедших со времени ее первого издания. Теперь ни у кого не вызывает сомнения необходимость супервизорской поддержки, о которой автор настоятельно напоминает в каждой главе. И уже для всех очевидно, что "чистота" консультативной работы обеспечивается также клиентским опытом консультанта, его личностной проработанностью. Но шесть лет назад рекомендовать практикующим психологам личную психотерапию, которую негде было получить, означало добавить еще одну невозможность в это и без того мало возможное занятие. Заметим, что у психологов до сих пор нет юридического права заниматься психотерапией. А в те годы требовалась отчаянная смелость, чтобы вступить в новую сферу практики.
За это время изменились и наши клиенты: сейчас уже редко кому приходится объяснять, что такое консультирование, чаще они приходят с пониманием необходимости длительной работы, быстрее готовы рассматривать себя как источник проблемы. Да и типичные проблемы уже не совсем те. Но каким бы ни был запрос клиентов, как бы он ни менялся со временем, описанные автором техники консультирования остаются хорошо работающим инструментом. И если для начинающих именно техники составляют безусловное достоинство книги, то с приобретением опыта начинаешь видеть обобщенные стратегии консультирования, как и любой психотерапевтической практики: передача клиенту ответственности за свою жизнь, помощь в принятии своих чувств, выработка более адекватных способов поведения... И об этом тоже сказано в книге.
Она еще долго будет полезна - как букварь для знакомящихся с консультированием, увлекательное занятие для интересующихся психологией, систематическое руководство для любителей раскладывать все по полочкам.
Елена Пуртова
ОТ ИЗДАТЕЛЯ С НОСТАЛЬГИЕЙ
Юлия Алешина является тем человеком, которому я и еще очень многие люди - независимо от того, знают они об этом или нет, - обязаны своим организованным обучением по проверенным и серьезным западным стандартам (что называется "из первых рук"). Если представить себе, что мы когда-нибудь будем всерьез относиться к истории нашей профессиональной жизни и сообщества, то, говоря высоким стилем, ей безусловно стоило бы поставить памятник.
Сочетание профессиональных качеств, энергии, организационных способностей и социальной компетентности соединились в ней в тот драгоценный сплав, который еще отчетливее виден по прошествии времени. Сейчас Юлия - сложившийся и признанный профессионал американской (и международной) психотерапевтической культуры.
Особенно приятно, что книга, написанная более шести лет назад, так хороша и своевременна сегодня. Мне кажется, она является одним из украшений нашей серии, наряду с произведениями "первых лиц" мировой психотерапии. Это лишний раз доказывает: так называемая мировая психотерапия живет и развивается благодаря усилиям наших людей.
Как издатель, я очень надеюсь, что это не последняя книга Юлии на русском языке.
Леонид Кроль
ВВЕДЕНИЕ
Предлагаемое вниманию читателей пособие является попыткой ответить на многие вопросы, волнующие прежде всего начинающих психологов-практиков и возникающие при ведении психокоррекционного приема широкого профиля. Книга состоит из двух частей, первая из которых посвящена проблемам организации и ведения консультативного приема. В ней проводится анализ процесса беседы, подробно разбираются специальные техники и приемы ее ведения. Вторая часть книги представляет попытку анализа наиболее типичных случаев обращений людей за помощью к психологу и общие стратегии ведения приема с различными типами клиентов.
Необходимо сразу же оговориться, что анализируемые во второй части типы приемов ориентированы на работу со взрослыми людьми, с их проблемами и жалобами. Работа с детьми неизбежно требует знаний по детской и возрастной психологии, педагогической психологии, а также медицинских и прежде всего психиатрических знаний о развитии детей и подростков, то есть того, что выходит далеко за рамки предлагаемого пособия.
Содержание этой книги может дать читателю лишь схему, общий ориентир для консультативной работы. Профессионально использовать все то, о чем здесь пойдет речь, по нашему глубокому убеждению, могут лишь люди, во-первых, обладающие полноценным образованием в области психологии и, во-вторых, имеющие возможность хотя бы какое-то время работать в условиях супервизорства, то есть контроля и анализа со стороны более опытных коллег.
Психологический диплом необходим не просто потому, что неспециалисты многого не знают и не понимают. За годы обучения на психологическом факультете (в том случае, если оно проходило достаточно эффективно) у студентов формируется особое мировоззрение. О нем существует много шуток и иронических высказываний, в нем есть определенные издержки, но с точки зрения психологического консультирования важно то, что основой его является представление о сложности, противоречивости природы психики и поведения человека и об отсутствии каких-либо обыденных норм и догм, в рамках которых клиент может быть однозначно оценен. Подобные взгляды у психолога-профессионала означают не только определенное отношение к людям вообще, а, следовательно, и к клиентам, но и умение использовать эти взгляды, опираясь на данные психологических исследований, на работы классиков практической и научной психологии (Эткинд A.M., 1987).
Хотелось бы также кратко остановиться на особенностях использования некоторых слов в данном пособии. Так, слова "клиент" и "консультант" являются в русском языке существительными мужского рода и более правильно было бы всякий раз, употребляя их, писать "клиент/-ка/", "консультант", он/она и соответственно употреблять и глаголы, относящиеся к ним, например, "клиент/-ка/ сделал/-а/, сказал/-а/" (аналогично - со словами "супруг" и "партнер"). Однако, поскольку это в значительной мере усложнило бы восприятие и понимание текста, то, отводя от себя заранее обвинения в сексизме, хочу извиниться, что эти термины будут использоваться исключительно в мужском роде, подразумевая человека вообще. В тексте также, наряду со словом "консультант", для обозначения профессионала, осуществляющего психологическое воздействие, используется слово "психолог"; в данной работе они употребляются как синонимы, точно так же, как и слова "прием", "беседа", "процесс консультирования" употребляются как синонимы, обозначающие консультативное воздействие как таковое.
Шкалы: доверительность общения, взаимопонимание между супругами, сходство во взглядах супругов, общие символы семьи, легкость общения между супругами, психотерапевтичность общения
Назначение теста
Методика предназначена для исследования характера общения между супругами.
Инструкция к тесту
Выберите ответ, который наиболее точно описывает ваши отношения с супругой (супругом).
Тест
1. Можно ли сказать, что вам с женой (мужем), как правило, нравятся одни и те же фильмы, книги, спектакли?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
2. Часто ли у вас в разговоре с женой (мужем) возникает чувство общности, полного взаимопонимания?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
3. Есть ли у вас любимые фразы, выражения, которые значат для вас обоих одно и то же, и вы с удовольствием используете их?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
4. Можете ли вы предсказать, понравится ли вашей жене (мужу) фильм, книга и т.п.?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
5. Как вы думаете, чувствует ли ваша жена (муж), нравится ли вам то, что она (он) говорит или делает, если вы прямо ей (ему) об этом не говорите?
1. Практически всегда;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Практически никогда;
6. Рассказываете ли вы жене (мужу) о своих отношениях с другими людьми?
1. Рассказываю практически всегда;
4. Не рассказываю ничего.
7. Бывают ли у вас с женой (мужем) разногласия по поводу того, какие отношения поддерживать с родственниками?
1. Да, бывают почти постоянно;
2. Бывают довольно часто;
3. Бывают, достаточно редко;
4. Нет, не бывают почти никогда.
8. Насколько хорошо ваша жена (муж) понимает вас?
1. Очень хорошо понимает;
2. Скорее хорошо, чем плохо;
3. Скорее плохо, чем хорошо;
4. Совсем не понимает.
9. Можно ли сказать, что ваша жена (муж) чувствует, что вы обижены или раздражены чем-то, но не хотите этого показать?
1. Да, это так;
2. Вероятно, это так;
3. Вряд ли это так;
4. Нет, это не так.
10. Как вы считаете, рассказывает ли вам жена (муж) о своих неудачах и промахах?
1. Рассказывает практически всегда;
2. Рассказывает достаточно часто;
3. Рассказывает довольно редко;
4. Не рассказывает практически никогда.
11. Бывает ли так, что какое-то слово или предмет вызывает у вас обоих одно и тоже воспоминание?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
12. Когда у вас неприятности, плохое настроение, становится ли вам легче от общения с женой (мужем)?
1. Практически всегда;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Практически никогда.
13. Как вы думаете, есть ли темы, на которые жене (мужу) трудно и неприятно разговаривать с вами?
1. Таких тем очень много;
2. Их довольно много;
3. Их достаточно мало;
4. Таких тем очень мало.
14. Бывает ли так, что в разговоре с женой (мужем) вы чувствуете себя скованно, не можете подобрать нужных слов?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
15. Есть ли у вас с женой (мужем) «семейные традиции»?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
16. Может ли ваша жена (муж) без слов понять, какое у вас настроение?
1. Практически никогда;
2. Достаточно редко;
3. Довольно часто;
4. Практически всегда;
17. Можно ли сказать, что у вас с женой (мужем) одинаковое отношение к жизни?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
18. Бывает ли так, что вы не рассказываете жене (мужу) новость, важную для вас, но к ней (к нему) не имеющую прямого отношения?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
19. Рассказывает ли вам ваша жена (муж) о своем физическом состоянии?
1. Рассказывает почти все;
2. Рассказывает достаточно много;
3. Рассказывает довольно мало;
4. Не рассказывает почти ничего.
20. Чувствуете ли вы, нравится ли вашей жене (мужу) то, что вы делаете или говорите, если она (он) прямо не говорит об этом?
1. Практически всегда;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Практически никогда;
21. Можно ли сказать, что вы согласны друг с другом в оценках большинства своих друзей?
1. Нет;
2. Скорее нет, чем да;
3. Скорее нет, чем да;
4. Да.
22. Как вы думаете, может ли ваша жена (муж) предсказать, понравится вам тот или иной фильм, книга и т.п.?
1. Думаю, да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Думаю, нет.
23. Если вам случается совершить ошибку, рассказываете ли вы жене (мужу) о своих неудачах?
1. Не рассказываю практически никогда;
2. Рассказываю довольно редко;
3. Рассказываю достаточно часто;
4. Рассказываю практически всегда.
24. Бывает ли так, что когда вы находитесь среди других людей, жене (мужу) достаточно посмотреть на вас, чтобы понять, как вы относитесь к происходящему?
1. Практически всегда;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Практически никогда;
25. Как вы считаете, насколько ваша жена (муж) откровенна с вами?
1. Полностью откровенна;
2. Скорее откровенна;
3. Скорее неоткровенна;
4. Совсем не откровенна.
26. Можно ли сказать, что вам легко общаться с женой (мужем)?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
27. Часто ли вы дурачитесь, общаясь, друг с другом?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
28. Бывает ли так, что после того, как вы рассказали жене (мужу) о чем-то для вас важном, вам приходилось пожалеть, что «сболтнули лишнее»?
1. Нет, практически никогда;
2. Довольно редко;
3. Достаточно часто;
4. Да, почти всегда.
29. Как вы думаете, есть ли у вашей жены (мужа) неприятности, плохое настроение, становится ли ей (ему) легче от общения с вами?
1. Нет, почти никогда;
2. Довольно редко;
3. Достаточно часто;
4. Да, практически всегда.
30. Насколько вы откровенны с женой (мужем)?
1. Полностью откровенен;
2. Скорее откровенен;
3. Скорее неоткровенен;
4. Совсем неоткровенен.
31. Всегда ли вы чувствуете, когда ваша жена (муж) обижена или раздражена чем-то, если она не хочет вам этого показать?
1. Да, это так;
2. Вероятно, это так;
3. Вряд ли это так;
4. Нет, это не так.
32. Случается ли, что ваши взгляды по какому-нибудь важному для вас вопросу не совпадают с мнением вашей жены (мужа)?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
33. Бывает ли так, что ваша жена (муж) не делится с вами новостью, которая важна лично для нее (него), но к вам непосредственного отношения не имеет?
1. Очень часто;
2. Довольно часто;
3. Довольно редко;
4. Очень редко.
34. Можете ли вы без слов понять, какое у вашей жены (мужа) настроение?
1. Практически всегда;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Практически никогда.
35. Часто ли возникает у вас с женой (мужем) «чувство мы»?
1. Очень часто;
2. Довольно часто;
3. Довольно редко;
4. Очень редко.
36. Насколько хорошо вы понимаете свою жену (мужа)?
1. Совсем не понимаю;
2. Скорее плохо, чем хорошо;
3. Скорее хорошо, чем плохо;
4. Полностью понимаю.
37. Рассказывает ли вам жена (муж) о своих отношениях с другими людьми?
1. Не рассказывает практически ничего;
2. Рассказывает довольно мало;
3. Рассказывает достаточно много;
4. Рассказывает практически все.
38. Бывает ли так, что в разговоре с вами жена (муж) чувствует себя напряженно, скованно, не может подобрать нужных слов?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
39. Есть ли у вас тайны от жены (мужа)?
1. Есть;
2. Скорее есть, чем нет;
3. Скорее нет, чем есть;
4. Нет.
40. Часто ли вы, обращаясь, друг к другу, используете смешные прозвища?
1. Очень часто;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Очень редко.
41. Есть ли темы, на которые вам трудно и неприятно говорить с женой (мужем)?
1. Таких тем очень много;
2. Их довольно много;
3. Их достаточно мало;
4. Таких тем очень мало.
42. Часто ли у вас с женой (мужем) возникают разногласия по поводу того, как воспитывать детей?
1. Очень редко;
2. Довольно редко;
3. Довольно часто;
4. Очень часто.
43. Как вы думаете, можно ли сказать, что вашей жене (мужу) легко общаться с вами?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
44. Рассказываете ли вы жене (мужу) о своем физическом состоянии?
1. Рассказываю почти все;
2. Рассказываю достаточно много;
3. Рассказываю довольно мало;
4. Не рассказываю почти ничего.
45. Как вы думаете, приходилось ли вашей жене (мужу) жалеть, что она (он) рассказала (л) вам что-то очень важное для нее (него)?
1. Практически никогда;
2. Довольно редко;
3. Достаточно часто;
4. Почти всегда.
46. Возникало ли у вас когда-нибудь чувство, что у вас с женой (мужем) существует свой язык, неизвестный никому из окружающих?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
47. Как вы считаете, есть ли у вашей жены (мужа) тайны от вас?
1. Да;
2. Скорее да, чем нет;
3. Скорее нет, чем да;
4. Нет.
48. Бывает ли так, что, когда вы находитесь среди других людей, вам достаточно посмотреть на жену (мужа), чтобы, понять, как она (он) относится к происходящему?
1. Очень часто;
2. Достаточно часто;
3. Довольно редко;
4. Очень редко.
Обработка и интерпретация результатов теста
Ключ к тесту
1. Доверительность общения
Оценка, данная себе: № +6; +18; -23; +30; -39; +44.
. оценка, данная супругу: № +10; +19; +25; -33; -37; -47.
2. Взаимопонимание между супругами
Оценка, данная себе: № +4; +20; -24; +31; +34; -36.
. оценка, данная супругу: № +5; +8; +9; -16; +22; +48.
3. Сходство во взглядах супругов : № +1; -7; +17; -21; +32; +42.
4. Общие символы семьи : № +3; -11; +15; +35; +40; +46;
5. Легкость общения между супругами: № -2; +14; +26; -27; +38; +43.
6. Психотерапевтичность общения: № +12; -13; +28; -29; -41; +45.
Обработка результатов теста
Баллы за каждый ответ начисляются в соответствии со следующей таблицей:
Знак, перед номером вопроса a b c d
+ 4 3 2 1
- 1 2 3 4
Итоговый показатель по шкале равен сумме баллов, набранных респондентом по данной шкале, деленной на количество вопросов в этой шкале.
Источники
Методика "Общение в семье" (Алешина Ю.Е., Гозман Л.Я., Дубовская Е.М.) / Сизанов А.Н. Познай себя: Тесты, задания, тренинги, консультации. – Минск, 2001.«ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС. АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС. НОТАРИАТ Т.Е. Алешина* НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ МЕДИАЦИИ В ПРАКТИКЕ РОССИЙСКОГО НОТАРИАТА КАК СУБЪЕКТА...»
ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС.
АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС. НОТАРИАТ
Т.Е. Алешина*
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ МЕДИАЦИИ
В ПРАКТИКЕ РОССИЙСКОГО НОТАРИАТА
КАК СУБЪЕКТА РЕАЛИЗАЦИИ
ОХРАНИТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ ПРАВА
В статье ведется речь об институте медиации как одном из новых механизмов правового регулирования, а также необходимости включения института медиации в нотариальное законодательство с целью усиления охранительного воздействия права. Данное закрепление выступит в качестве новеллы, подтвердит унификацию законодательства и интерес российского нотариата к этому правовому явлению.Ключевые слова: нотариат, медиация, функции права, охранительная функция права, медиативное соглашение.
T.E. Aleshina Вестник Саратовской государственной юридической академии · № 1 (108) · 2016
SOME OF THE ISSUES OF MEDIATION PRACTICE
IN THE RUSSIAN NOTARY AS THE SUBJECT
OF IMPLEMENTATION OF PROTECTIVE FUNCTION OF LAW
In the article they talk about mediation as one of the new mechanisms of legal regulation, as well as the need for the inclusion of mediation in notarial legislation, to enhance enforcement–  –  –
участием посредника как независимого лица на основе добровольного согласия сторон в целях достижения ими взаимоприемлемого решения.
Следует согласиться с мнением, согласно которому «вступление в силу новых правовых конструкций зачастую означает создание новых вариантов дозволенного поведения для субъектов права - членов общества; в то же время усложнение общественных отношений, появление новых правовых конструкций и форм, своего рода «правил игры», необходимых для обеспечения интересов субъектов, вовлеченных в эти процессы, а также интересов самого общества»2.
Одним из субъектов, способных выполнить указанную процедуру, выступают органы нотариата. Действующие «Основы законодательства РФ о нотариате»
(ст. 15)3 наделяют нотариуса правом совершать предусмотренные определенные нотариальные действия в интересах физических и юридических лиц. Он составляет проекты сделок, заявлений и других документов, изготавливает копии документов и выписки из них, а также вправе давать разъяснения по вопросам совершения нотариальных действий. В практике нотариальной деятельности иногда возникает конфликтная ситуация, недовольная сторона может инициировать спор, включая судебное разбирательство. Результат судебного разбирательства зачастую согласуется с вариантом положительного решения вопроса, который вначале этим сторонам предлагал нотариус.
Нотариус не является заинтересованным лицом в совершении сделки. Существуют законодательные ограничения, указывающие на то, что он не вправе заниматься самостоятельной предпринимательской и никакой иной деятельностью, кроме нотариальной, научной и преподавательской, а также оказывать посреднические услуги при заключении договоров. Обращает на себя внимание Вестник Саратовской государственной юридической академии · № 1 (108) · 2016 законодательный императив, определяющий, что нотариальная деятельность не является предпринимательством и не преследует цели извлечения прибыли.
В повседневной деятельности нотариусу нельзя отвечать клиенту подсказкой, какой вариант правомерного поведения будет для него лучшим: составить, например, завещание или подарить квартиру.
Только при наличии твердого решения клиента совершить конкретную сделку, составить завещание или заключить договор дарения недвижимого имущества, нотариус разъясняет особенности этих действий в рамках уже принятого решения. У него и у сторон по сделке должна быть твердая уверенность в том, что предмет нотариального действия подразумевает составление завещания, доверенности, договора купли-продажи, мены, дарения. Именно в рамках юридической процедуры на нотариуса возложена обязанность оказания физическим и юридическим лицам содействия в осуществлении их прав и защите законных интересов, разъяснять им права и обязанности, предупреждать о последствиях совершаемых нотариальных действий, с тем, чтобы юридическая неосведомленность не могла быть использована им во вред. Следовательно, в работе нотариуса объективно должны присутствовать консультационные процедуры, предусмотрены условия нивелирования конфликтных ситуаций, а также нотариальное сопровождение сделок.
Следует учитывать и присущую нотариальной профессии обязанность соблюдать нотариальную тайну (ст. 16 ФЗ Основ), т.е. конфиденциальность медиации заложена в самой сути профессии нотариуса, для которого сохранение тайны является юридической обязанностью. Обращает на себя внимание, что Европейский кодекс поведения медиатора4 демонстрирует практически полное 117
ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕСС. АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС. НОТАРИАТ
–  –  –
российского и европейского законодательства, интерес российского нотариата к этому правовому явлению.
Аболонин В.О. Нотариус и обязательная примирительная процедура: опыт Германии и перспективы России // Нотариальный вестник. 2011. № 1. С. 53.
См.: Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11 февраля 1993 г. № 4462-I (с изм. от 5 июля 2010 г. № 154-ФЗ) // Российская газета. 1993. 13 марта; 2010. 7 июля.
URL: www.arbimed.ru/kodeks_mediatora (дата обращения: 15.11.2015).
См.: Бюллетень нотариальной практики. 2011. № 5.
См.: Проект закона «О нотариате», разрабатываемый Федеральной нотариальной палатой РФ совместно с Федеральными нотариальными палатами субъектов Федерации // Бюллетень нотариальной практики. 2011. № 6. С. 19–20.
Н.С. Бандорина*
ВЛИЯНИЕ КОНСТИТУЦИОННОГО
ПРИНЦИПА НАРОДОВЛАСТИЯ
НА ГРАЖДАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
В статье рассматриваются вопросы влияния конституционного принципа народовластия на гражданское судопроизводство в России. Дается характеристика участию заседателей в судопроизводстве. Особое внимание уделяется статусу органов исполнительной власти и местного самоуправления.Ключевые слова: народовластие, государство, гражданское судопроизводство, органы исполнительной власти, органы местного самоуправления.
Вестник Саратовской государственной юридической академии · № 1 (108) · 2016 N.S. Bandorina
THE INFLUENCE OF THE CONSTITUTIONAL PRINCIPLE
OF DEMOCRACY ON CIVIL PROCEEDINGS
The article discusses the influence of the constitutional principle of democracy to civil proceedings in Russia. Describes the participation of lay judges in court proceedings. Special attention is paid to the status of bodies of Executive power and bodies of local self-government.Keywords: democracy, state, civil procedure, Executive authorities, bodies of local selfgovernment.
Согласно ч. 2 ст. 3 Конституции РФ российский народ, помимо непосредственной формы власти, осуществляет свою власть в форме представительной демократии через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Применительно к гражданскому судопроизводству это предполагает, что российские органы исполнительной власти и органы местного самоуправления могут влиять на рассмотрение судами гражданских дел, занимая различное процессуальное положение. Между тем в литературе при рассмотрении вопроса, например о сторонах или третьих лиц, про участие в таковом качестве органов исполнительной власти и органов местного самоуправления, как правило, не упоминается. Возможно, это связано с отсутствием в теории права общего понимания самого принципа народовластия, при всей значимости которого специалисты в © Бандорина Наталья Сергеевна, 2016 Кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса (Саратовская государственная
Похожие работы:
«Ваня Бойцов А. 1 12/11/2011 Бойцов А.А. Пособие для операторов и сменных механиков "ЮП" ЧТО надо ЗНАТЬ про ПЭТ ПОЛИЭТИЛЕНТЕРЕФТАЛАТ сложный термопласт. Его получают методом поликонденсации в расплаве как продукт синтеза терефталевой кислоты и этиле...»
«СТРОИТЕЛЬСТВО. ПРИКЛАДНЫЕ НАУКИ. Строительные конструкции №8 УДК 624.012.35 ОЦЕНКА РАСЧЕТНОЙ ПРОЧНОСТИ ЭКСПЛУАТИРУЕМЫХ ЖЕЛЕЗОБЕТОННЫХ КОНСТРУКЦИЙ ПО МЕТОДИКАМ РАЗЛИЧНЫХ НОРМ канд. техн. наук, доц. А.И. КОЛТУНОВ, канд. техн. наук, доц. А.А. БАКАТОВИЧ, В.И. ЛЫМОРЕВА (Полоцкий государ...»
«Секция 14 "РАЗВИТИЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА НА ОСНОВЕ СОВРЕМЕННОЙ СИСТЕМЫ ИНТЕРАКТИВНОГО ОБУЧЕНИЯ В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ ОБРАЗОВАНИЯ". Круглый стол № 3 "Лингводидактика и современные технологии обучения русскому и иностранным языкам в технических университетах". ОРГАНИЗАЦИЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ...»
«Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования Пермский национальный исследовательский политехнический университет строительный факультет {наименование...» характеристики.3 1.3 Состав изделия..6 1.4 Устройство и работа.6 1.5 Маркировка и пломбирование.8 1.6 Упаковка..8 2 Использование по назначению 2.1 Эксплуатационные ограничения 2.2 Подгото...»
«РЕТРИТ УЧЕНИЕ ПО ПРАКТИКАМ НЕНДРО. ЛЕКЦИЯ 1 Существует большое количество практик, и все они полезны. У каждой практики есть своя функция. Если вы знаете механизм практики, то понимаете, в каких случаях она будет эффективна. Приведу аналогию: перед вами...»
2017 www.сайт - «Бесплатная электронная библиотека - электронные матриалы»
Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам , мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.
Во многих профессиях существуют свои принципы и требования, реализация которых является обязательной для специалистов. Так, в ряде стран мира существуют этические кодексы психолога, определяющие деятельность профессионала (Ethical Principles of Psychologists, 1981). Для тех же, кто непосредственно работает с людьми в сфере психологического воздействия, эти нормы еще жестче и строже, еще больше требований и ограничений накладывают они на психолога-практика, (Speciality Guidelines for the Delivery of Services by Counseling Psychologists, 1981). Далеко не всегда существуют однозначные и простые ответы на этические и моральные проблемы, возникающие в психологической практике. Об этических принципах психологического консультирования и психотерапии написаны целые тома, в которых подробно обсуждаются сложные ситуации, в том числе, как следует вести себя консультанту, если в ходе приема он узнает, что его клиент замышляет асоциальный поступок, если он видит следы побоев и насилия на теле у ребенка, если родители хотят узнать что-то о своем скрытном ребенке-подростке и т.д. Несоблюдение профессиональных принципов и требований в некоторых странах (например, в США) может привести к тому, что психолог лишается диплома, права на практику и предложение своих профессиональных услуг и т.д.
Конечно же, в нашей стране ожидать, что несоблюдение профессиональных принципов и требований будет строго наказываться, пока не приходится: для этого нет необходимых условий, таких, как организованное профессиональное сообщество, юридически узаконенные лицензии и разрешения на практику, унифицированная система подготовки и т.д. Но следует помнить, что существуют определенные принципы поведения психолога-консультанта и что следование им не только обеспечивает этичность профессиональной деятельности, но и является залогом успешности психологического воздействия. Остановимся подробнее на некоторых этических требованиях, следование которым, с нашей точки зрения, является особенно важным (Бодалев А.А., Столин В.В, 1987; СтолинВ.В., 1982).
Доброжелательное и безоценочное отношение к клиенту
За этой формулировкой скрывается целый комплекс профессионального поведения, направленного на то, чтобы клиент чувствовал себя спокойно и комфортно во время приема. Доброжелательное отношение подразумевает не просто следование общепринятым нормам поведения, но и умение внимательно слушать, оказывать необходимую психологическую поддержку, не осуждать, а стараться понять и помочь каждому, кто обращается за помощью.
Ориентация на нормы и ценности клиента
Этот принцип подразумевает, что психолог во время своей работы должен ориентироваться не на социально принятые нормы и правила, а на те жизненные принципы и идеалы, носителем которых является клиент. Эффективное воздействие возможно лишь при опоре на систему ценностей самого клиента, критическое же отношение консультанта может привести к тому, что пришедший на прием человек замкнется, не сможет быть искренним и открытым, а, следовательно, и возможности консультативного воздействия окажутся практически нереализуемыми. Принимая же ценности клиента, уважая их и отдавая им должное, консультант сможет воздействовать на них в том случае, если они являются препятствием на пути нормального функционирования человека.
Запрет давать советы
Клиентам нельзя давать советы. Основания для этого достаточно широки и многообразны. Прежде всего, каков бы ни был жизненный и профессиональный опыт психолога, дать гарантированный совет другому невозможно: жизнь каждого уникальна и непредсказуема. К тому же, советуя, консультант полностью берет на себя ответственность за происходящее, что не способствует развитию личности консультируемого и его адекватного отношения к действительности. В такой ситуации психолог ставит себя в позицию «гуpy», что реально вредит консультированию, приводит к тому, что у клиента, вместо активного стремления разобраться в своей жизни и изменить ее, формируется пассивное и поверхностное отношение к происходящему. При этом любые неудачи в реализации совета обычно приписываются консультанту как давшему совет авторитету, что, естественно, мешает пониманию клиентом своей роли в происходящих с ним событиях.
Анонимность
Важнейшим условием психологического консультирования является его анонимность. Это значит, что любая информация, сообщенная клиентом психологу, не может быть передана без его согласия ни в какие общественные или государственные организации, частным лицам, в том числе родственникам или друзьям. Из этого правила существуют исключения (о которых клиент всегда предупреждается заранее), специально оговоренные законом во многих странах. В нашей стране таким исключением, пожалуй, можно считать ситуацию, когда психолог узнает во время приема о чем-либо, что является серьезной угрозой для чьей-либо жизни. Но, конечно же, даже в этой ситуации его действия должны быть максимально осторожными и соотноситься с интересами клиента.
Разграничение личных и профессиональных отношений
Существует немало очень опытных и профессиональных консультантов, которые попадали в ловушку, переходя с клиентами на дружеские отношения или пытаясь оказывать профессиональную помощь своим друзьям и ближайшим родственникам. Этот путь таит в себе немало опасностей и не только потому, что, как известно, в своем отечестве пророка нет и любые рекомендации и откровения с близкими легко обесцениваются, но и по многим другим причинам; о некоторых из них будет сказано ниже.
В психотерапии существуют два важнейших понятия, имеющих огромное значение для работы с пациентами: а) "перенос", то есть склонность клиента переносить и проецировать на психотерапевта и отношения с ним свои отношения со значимыми людьми, основные проблемы и конфликты; б) "контрперенос", то есть склонность психотерапевта проецировать свои отношения со значимыми людьми и основные внутренние проблемы и конфликты на отношения с пациентом.
Эти понятия, введенные в психоанализ 3. Фрейдом, на сегодняшний день широко используются в рамках самых разных направлений психотерапии (Фрейд 3., 1989). Они означают, что любые человеческие отношения и даже такие "специальные" отношения, складывающиеся в рамках психотерапии, находятся под влиянием внутренних личных потребностей и желаний человека, которые он чаще всего не осознает. Более того, даже профессионал-психотерапевт часто оказывается "обезоружен" контрпереносом. Именно для того, чтобы понимать, управлять и уметь использовать в целях анализа свой контрперенос, как, впрочем, и ряд других личных и межличностных феноменов, для начинающего психотерапевта существует обязательное требование прохождения своего собственного анализа и долгой работы с супервизором.
В той или иной степени эти феномены действуют и в процессе консультирования. Но трудно ожидать, что человек, не получивший специальной и углубленной подготовки, сможет успешно работать с этими сложнейшими явлениями. Для консультанта достаточно понимать, что сохранение его авторитета для клиента во многом связано с тем, что последний мало знает о нем как о человеке, у него нет оснований как для восхищения психологом, так и для осуждения его как личности. Установление тесных личных отношений между консультантом и клиентом приводит к тому, что они, как близкие люди, начинают удовлетворять те или иные потребности и желания друг друга и консультант уже не может сохранить объективную и отстраненную позицию, необходимую для эффективного разрешения проблем клиента.
Десятилетие назад в зарубежной практической психологии активно дискутировались и анализировались различные последствия вступления клиента и консультанта (психотерапевта и пациента) в личные, в том числе сексуальные отношения, а также возможные влияния этого фактора на процесс терапии. Различных точек зрения было множество. Но общий вывод, к которому привели эти дискуссии, один: по возможности личных отношений лучше избегать, а если что-то подобное все же случилось, следует быть максимально осторожным, стараться действовать прежде всего в интересах клиента и как можно скорее прервать процесс консультирования или психотерапии (Dahlberg С.С, 1973).
Включенность клиента в процесс консультирования.
Для того чтобы процесс консультирования был эффективным, клиент во время приема должен чувствовать себя максимально включенным в беседу, ярко и эмоционально переживать все, что обсуждается с консультантом. Для того чтобы обеспечить такую включенность, психолог должен следить за тем, чтобы развитие разговора выглядело для клиента логичным и понятным, а также чтобы человек не просто "внимал" специалисту, а ему было действительно интересно. Ведь только в том случае, если понятно и интересно все, что обсуждается, можно активно искать пути разрешения своей ситуации, переживать и анализировать ее.
Бывает, что во время приема клиент вдруг теряет интерес к обсуждаемой теме, устает, внутренне не соглашается, но не хочет говорить об этом. В этой ситуации не стоит "нагнетать атмосферу", настаивать, пытаться выяснить все "до конца". Лучше, если психолог сменит тему, пошутит и таким образом разрядит обстановку, сохранив за счет этого включенность и интерес клиента к процессу консультирования и обеспечив продуктивность психологического воздействия.
Цели, и задачи консультирования.
Бесспорно, основная цель психологического консультирования - это оказание психологической помощи, то есть разговор с психологом должен помочь человеку в решении проблем и налаживании межличностных отношений с окружающими. Но ответить однозначно на вопрос, в чем именно и как эта психологическая помощь должна выражаться, не так просто. В принципе, человеку, побывавшему на приеме у специалиста, должно стать лучше, чем было "до того", и если он действительно почувствовал себя лучше, то это может служить критерием того, что помощь была оказана. Но все далеко не так просто. Случается, что после консультации клиенту кажется, что его не поняли и не оценили, но проходит время, и тот же самый человек начинает понимать, что многое из того, что обсуждалось с консультантом, было понято последним абсолютно верно и в результате помогло ему переоценить нечто в себе самом. Так же и консультант, если встречи с клиентом продолжаются, может вдруг заметить: то, что в его интерпретации вначале не было услышано и принято пациентом, потом берется им на вооружение в различных ситуациях при построении отношений с окружающими.
Из сказанного выше следует, что хотя удовлетворенность клиента и считается важнейшим показателем эффективности психологического консультирования, многое определяется характером проблем клиента. Так, человек, переживающий горе или утрату, может и должен рассчитывать на то, что после посещения консультации ему будет немного легче, и консультант должен стараться облегчить его горе. В другой же ситуации облегчение эмоционального состояния может не являться прямой целью консультанта: ведь порой, даже чувствуя, что беседа с психологом была, несомненно, полезной, клиент может начать переживать свои проблемы гораздо болезненнее и острее, поскольку ощущение собственной вины и ответственности, пришедшее вместе с пониманием происходящего, отнюдь не является легким или приятным.
Успех психологического консультирования во многом зависит от того, как консультант решает такие важнейшие задачи, как выслушивание клиента и расширение его представлений о себе и собтвенной ситуации. Действительной проблемой многих людей, обращающихся за помощью к психологу, является то, что им практически не с кем поговорить откровенно, рассказать не таясь, все, что их тревожит и беспокоит. Уже то, что консультант может их внимательно выслушать и понять, - необычайно важно, и это само по себе приводит к определенным положительным изменениям. Кроме того, спокойный и вдумчивый разговор со специалистом позволяет узнать и понять о себе и об окружающих людях много нового, что также является ценным, поскольку служит "пищей" для размышлений о себе и людях, способствует расширению представлений об окружающей человека действительности. Для клиента, обращающегося за помощью к психологу, такой результат может оказаться важным не только с точки зрения повышения его психологической осведомленности, но и с точки зрения повышения вероятности обращения за дальнейшей помощью к другим специалистам, если это окажется необходимым.
Существует и еще один результат, достижение которого в процессе консультативной беседы представляется ничуть не менее важным. Это принятие клиентом на себя ответственности за происходящее с ним.
Принятие клиентом ответственности за происходящее с ним.
В ходе консультации локус жалобы клиента должен быть переведен с других на себя. Без решения этой задачи достижение каких-либо реальных результатов невозможно. Только в том случае, если человек ощущает свою вину и ответственность за происходящее, он будет действительно стараться измениться и изменить свою ситуацию, в противном случае он будет лишь ожидать помощи и изменений со стороны окружающих. Перевод локуса ответственности на самого клиента отнюдь не простая задача. Бывает и так, что единственное, что за время приема успевает сделать психолог - это показать клиенту, что он сам, хотя бы отчасти, способствует тому, что его проблемы и отношения с людьми носят такой сложный и негативный характер. Но это совсем не значит, что прием прошел неудачно. Напротив, в такой ситуации консультант добился самого важного результата; ведь осознавая свою ответственность за ситуацию, человек может сам решить, как ему необходимо поступать, для того чтобы в его жизни произошли позитивные изменения. Хотя, конечно, помощь психолога в определении того, что именно и как можно изменить в ситуации, обычно является весьма полезной.
Бывает, что человек, пришедший на прием, с самого начала заявляет: "Я сам во всем виноват". Но, к сожалению, чаще всего подобное заявление не свидетельствует об истинном понимании меры своей ответственности, а является лишь своеобразным кокетством, и обычно то, как клиенты понимают свою вину за происходящее, мало связано с реальными особенностями ситуации. Придя на консультацию, клиентка может начать причитать: "Конечно, это я виновата, что у нас с мужем постоянно возникают конфликты. Давно пора мне понять, что он просто не тот человек, что ему на всех наплевать, а я все еще пытаюсь объяснить ему что-то по-человечески".
Такое заявление свидетельствует о том, что клиентка не отдает себе отчета в том, что она не только не понимает и не принимает своей ответственности за проблемы в отношениях, но и оскорбляет и унижает мужа, считая его неспособным понять и разобраться в ситуации.
Но даже если из того, как человек говорит, видно, что он понимает и принимает свою ответственность за происходящее, его представление о том, что и как происходит в отношениях с окружающими, скорее всего, весьма поверхностно. В этой связи консультанту не следует бояться, что разговор о принятии вины и ответственности будет излишним. Наоборот, тому, кто действительно понимает и принимает факт своего влияния на события собственной жизни, обсуждение этого с психологом может быть тем более полезным, поскольку для такого человека уточнение деталей взаимоотношений скорее приведет к тому, что в его поведении и отношениях с людьми наступят значительные изменения.
Существуют, конечно, ситуации, в которых обсуждать проблемы вины и ответственности с клиентом не следует. Таковыми, в частности, являются случаи, когда клиент приходит на консультацию, переживая горе или серьезную личную утрату, например, связанную со смертью кого-либо из близких. В состоянии горя люди часто склонны брать на себя неоправданно большую ответственность и вину перед теми, кого с ними нет, и никогда не будет, считая себя причастными к их смерти. В такой ситуации работа консультанта как раз должна быть направлена на то, чтобы скорректировать неадекватные представления, снять лишний груз вины и ответственности с плеч клиента.
Требования к личности психолога-консультанта. Модель эффективного психолога-консультанта.
А.Н. Елизаров.
Существуют поверхностные и более глубокие взгляды на этот предмет. Н.Н. Обозов обращает внимание на следующие качества:
1. Безоценочное отношение к индивидуальным различиям людей.
2. Чуткость к эмоциональному состоянию человека, который находится рядом. В психологическом консультировании эта чуткость может выглядеть как профессиональный такт. Например, психолог-консультант избегает доводить до клиента информацию в той форме, которая может его травмировать.
3. Пластичность (динамичность в сочетании с гибкостью). Имеется в виду способность легко переключаться с одной темы на другую, легко выходить из тупиков, быстро менять различные точки зрения при рассмотрении того или иного вопроса.
4. Эмоциональная сдержанность и терпимость. Имеется в виду способность избегать невротических и субъективных отклонений в собственных оценках и поведении. Быть предельно сдержанным в ответ на срывы клиента, уметь снять тревожность другого, его успокоить - терпимость к возможным невротическим срывам с его стороны.
5. Поддержание общей культуры поведения возможно только при многочисленных и разнообразных контактах психолога с другими людьми. В результате этого формируются своеобразные штампы речевых оборотов, форм общения, предпочтений относительно близости - дистантности в межличностных контактах, характерной жестикуляции и мимики. Необходимо иметь и навыки переписки для ситуации дистантного письма. Психолог-консультант должен знать лучшие образцы
культурного наследия, но не замыкаться на них.
6. Умение выстраивать и выдерживать до конца свою линию поведения. Имеется в виду, что если клиент нервничает и перескакивает с одной темы на другую, то психолог-консультант сможет своевременно возвратить беседу к заданной теме. Если обсуждение других людей начнет выходить за рамки объективности, то психолог-консультант сумеет сохранить эти рамки.
7. Наличие знаний в области возможного поведения людей в конфликтах. Имеется в виду, что интравертированному, застенчивому индивиду бывает сложно порой выйти из напряженной ситуации, он не всегда легко говорит «нет», а
оказавшись в зависимости от другого, использует более экстремальные средства разрешения затруднения в отношениях, включается в эмоциональную или интеллектуальную конфронтацию.
Р.-А.Б. Кочюнас пишет о следующих чертах:
1. Проявление глубокого интереса к людям, следствием чего является терпение в общении с ними.
2. Чувствительность к установкам и поведению других людей, способность отождествляться с самыми разными людьми.
3. Эмоциональная стабильность и объективность. Имеется в виду способность уважать права других людей, восприятие других людей как способных решать свои собственные проблемы и принимать на себя ответственность.
Но наиболее значимыми, соответствующими западной парадигме консультативной психологии, из черт, рассмотренных Р.-А.Б.Кочюнасом, нам представляются следующие:
1. Аутентичность. Имеется в виду, что человек жаждет быть и является сам собой в противовес расходованию энергии на проигрывание ролей и создание внешнего фасада, вместо того чтобы использовать ее на решение реальных проблем.Дж. Бьюдженталь отождествляет слово «аутентичность» с близким ему «присутствие». В этом качестве он выделяет две стороны:
1) доступность - степень того, насколько человек допускает, чтобы происходящее в данной ситуации имело для него значение, воздействовало на него;
2) экспрессивность - степень, в которой человек склонен позволять другому (другим) действительно узнать себя в данной ситуации. Это включает самораскрытие без маскировки каких-то субъективных переживаний.
2. Открытость собственному опыту . Это означает искренность в восприятии собственных чувств. Консультант должен знать, замечать свои чувства, в том числе и отрицательные, не вытеснять их. Только в таком случае он будет успешно контролировать свое поведение. Вытесненные же чувства становятся иррациональными, источником неконтролируемого поведения. Консультант способен содействовать позитивным изменениям клиента только тогда, когда проявляет терпимость ко всему разнообразию чужих и своих эмоциональных реакций.
3. Развитое самопознание. Чем больше консультант знает о самом себе, тем больше он поймет своих клиентов. Этому способствует умение слышать то, что творится внутри.
4. Сильная идентичность. Понятие «идентичность» - относительно новое для отечественного контекста, поэтому остановимся на нем подробнее. В данном изложении мы будем опираться на результаты анализа зарубежных и отечественных публикаций по проблемам, связанным с идентичностью, осуществленным Н.В. Антоновой . Идентичность - сложная динамическая структура, формирующаяся и развивающаяся на протяжении всей жизни человека. Единицей этой структуры является самоопределение - некоторое решение относительно себя, своей жизни, своих ценностей, принятое в результате интериоризации родительских ожиданий (преждевременная идентичность) или преодоления кризиса идентичности (достигнутая идентичность). Кризис идентичности предполагает наличие ситуации выбора, начиная от выбора школы, работы и кончая поиском и выбором цели и смысла своего существования. Кризис идентичности отнюдь не всегда завершается формированием единиц идентичности - самоопределений. Возможен также деструктивный вариант последствий кризиса. Это происходит, когда человек не замечает необходимости самоизменения, не видит имеющихся в его распоряжении альтернатив выбора. В таком случае человек может испытывать ряд негативных состояний:
1) высокий уровень тревожности;
2) ощущение собственной беспомощности;
3) неверие в будущее;
4) пониженный эмоциональный фон;
5) ощущение потери смысла в жизни вплоть до депрессии
и склонности к самоубийству.
Незнание причин своего состояния у такого человека, тем не менее, может выражаться в утверждениях, что у него все в порядке, ему не нужно что-либо менять в своей жизни. Описанный выше конструктивный путь достижения идентичности (вследствие личностного поиска и выбора) приводит к формированию того, что принято называть личностной идентичностью. Но возможен и другой путь. Столкнувшись с кризисом идентичности, пытаясь избавиться от негативных эмоциональных состояний, связанных с деструктивным вариантом последствий кризиса, человек пытается приобрести идентичность, присоединившись к группе, имеющей позитивный статус в обществе, и присвоить себе ее нормы и ценности, спрятаться за социальной ролью от необходимости личностного выбора. Такой путь характерен для формирования социальной идентичности. Н.В. Антонова описала две основные шкалы для измерения степени развития у человека качеств, связанных с идентичностью:
1) сила-слабость идентичности;
2) открытость-закрытость идентичности.
Исходя из этих двух шкал, можно выделить четыре крайних варианта развития идентичности:
♦ Открытая сильная идентичность - сложившееся в результате личностного выбора в ситуации кризиса идентичности представление о себе и своей жизни. При этом человек не теряет возможности воспринимать новое, изменяться, в чем, собственно, и проявляется открытость идентичности. Но, меняясь, он не теряет лучшего из своего «прошлого Я», ощущает единство своего прошлого с настоящим и будущим, что создает у него ощущение целенаправленности, осмысленности своей жизни. В этом и проявляется сила его идентичности.
♦ Закрытая сильная идентичность - человек характеризуется раз и навсегда сложившимся, жестким, не меняющимся «образом Я». Он предпочитает оставаться в рамках стереотипов и не желает меняться. Возможно, это связано со страхом вновь пережить кризис идентичности, потерять идентичность. Такой страх, видимо, определяется тем, что выход из ситуации кризиса был не совсем сознательным. Возможно, идентичность была приобретена путем идентификации с группой.
♦ Открытая слабая (диффузная) идентичность – люди ощущают смысл своих страданий и активно идут путем приобретения идентичности. Пробуют различные способы поведения и общения, ищут литературу и т. д.
♦ Закрытая слабая (диффузная) идентичность – люди смутно ощущают, что делают что-то не так, но не знают, как надо, и не видят перспектив для самоизменения. Возможно, закрытость определяется неудачными, травмирующими последствиями некоей поисковой активности, бывшей в прошлом. Можно предположить, что это связано с рудиментами преждевременной идентичности, усвоенной от родителей, когда в образе мира и себя в этом мире упор делался на том, что самостоятельный личностный поиск неэтичен, греховен. Другие компоненты идентичности практически не сформировались, что и объясняет страдания. Путь же к личностному поиску закрыт. Такие люди идут путем деструктивного кризиса. В нашей консультативной практике мы наблюдали стимуляцию у клиента изменений в ситуации подобного рода психосоматической симптоматикой.
Сильная личностная идентичность нужна психологу-консультанту для того, чтобы в консультировании иметь свою внутреннюю позицию, не быть простым отражением надежд других людей.
5. Толерантность к неопределенности. Ситуации неопределенности составляют ткань консультирования, поэтому психолог-консультант должен уметь без значительного дискомфорта переносить их. Достигается это через:
1) уверенность в своей интуиции и адекватности чувств;
2) убежденность в правильности принимаемых решений;
3) способность рисковать.
Все эти качества приобретаются по мере личного и профессионального опыта.
6. Принятие личной ответственности. Имеется в виду то, что критика не вызывает у такого человека механизмов психологической защиты, а служит полезной обратной связью, улучшающей эффективность деятельности и даже организацию жизни.
7. Стремление к глубине межличностных отношений.
Обычно этому препятствуют страх потерять свободу, быть более уязвимым, страх непринятия другим положительных чувств, отклонение их. Для того, чтобы эти факторы не мешали стремлению к развитию глубоких межличностных отношений, в среде, где живет психолог-консультант, необходимо стараться создавать такую атмосферу, чтобы люди избегали осуждения, «наклеивания ярлыков». В.В. Шабалина предлагает интересный прием для того, чтобы блокировать у некоторых людей тенденцию к осуждению, «наклеиванию ярлыков», деланию из других «козлов отпущения». В момент подобных действий рекомендуется спросить у человека, их совершающего, что в данный момент происходит с его чувствами, переключить его внимание с другого на самого себя, свои чувства. Если он от этого получает удовольствие, то, может быть, проблема в нем?
8. Постановка реалистичных целей. Имеется в виду, что человек вследствие неудач или удач не торопится слишком повышать или понижать планку притязаний, ни один консультант не всемогущ. Порой необходимо отказаться от нереального стремления стать абсолютно совершенным, что ведет к чувству вины. Следует не винить себя за ошибки, а делать полезные выводы. Правильная оценка собственных возможностей позволяет ставить перед собой лишь достижимые цели.
Таким образом, как подытоживает Р.А.Б. Кочюнас, эффективный консультант - это, прежде всего, зрелый человек. Чем разнообразнее будет у него стиль личной и профессиональной жизни, тем эффективнее будет его деятельность. В консультировании, как и в жизни, следует руководствоваться не формулами, а своей интуицией и потребностями ситуации. Р.А.Б. Кочюнас полагает, что появление у клиента перечисленных выше черт зрелой личности, которые хотелось бы видеть у консультанта, может рассматриваться как весомый критерий эффективности консультирования.
Р.А.Б. Кочюнас также описывает особо вредные для консультанта черты: авторитарность, пассивность и зависимость, замкнутость, склонность использовать клиентов для удовлетворения своих потребностей, неумение быть терпимым к различным побуждениям клиентов, невротические установки в отношении денег.
О.Р. Бондаренко осуществила исследование, результаты которого показали, что большая часть ошибок начинающих психологов-консультантов связана с двумя противоположными тенденциями:
Сверхзабота о клиенте. Клиента сравнивают с больным, которому нужны своеобразные таблетки - слова консультанта, его внимание, или с утопающим, которому требуется спасательный круг, даже с беспомощным котенком. Консультанта же отождествляют с советчиком, спасателем, поводырем. Выражается полное недоверие ресурсам клиента, он воспринимается, как неспособный заботиться о себе.
Сверхсамоценность консультанта. Проявляется в стремлении реализовывать себя в консультировании, игнорируя при этом потребности и права клиента. Например, клиент сравнивается с катком, на котором приятно скользить, если у тебя хорошие коньки, и ты умеешь классно кататься. Консультант же сравнивается, например, со сталеваром, который направляет огненное, расплавленное железо в нужное (кому?) русло или с ювелиром, дворником, который хочет навести порядок в душе клиента.
Преодоление этих двух тенденций О.Р. Бондаренко связывает с развитием у новичков доверия к «ситуации незнания», которая возникает всякий раз при встрече с индивидуальным способом переживания мира. Тогда консультант будет открыт для восприятия любых форм переживаний, установок, особенностей перцептивной сферы клиента. Консультант должен научиться чувствовать себя комфортно в ситуации неопределенности, не стремясь знать точно, что происходит с клиентом, доверяя естественному ходу взаимоотношений. Это состояние близко к состоянию аутентичности, присутствия, описанному Дж. Бьюдженталем, которое мы упоминали выше.
Н.В. Самоукина описала типичные ошибки в работе психолога-консультанта и дала рекомендации относительно того, как с некоторыми из них работать:
1. Самоутверждение психолога-консультанта в диалоге.
Ощущает и показывает себя в качестве человека более успешного, мудрого и сильного, чем клиент. В голосе слышатся нотки снисхождения, жалости или высокомерия, холодной отстраненности. Клиент при этом может испытывать унижение, консультация проходит формально, клиент начинает сожалеть, что пришел.
Как с этим, работать:
а) в ходе разговора вспоминать свои проблемы, кризисные
периоды в жизни, душевную боль;
б) укреплять в себе способность к состраданию, сочувствию;
в) видеть в каждом клиенте своего брата или сестру.
2. Излишняя естественность(говорит и делает, что ему хочется) или искусственность (играет роль, «надевает маску», психологически защищается, прячась за искусственный фасад) поведения психолога-консультанта в диалоге. Естественность опасна тем, что при этом не осуществляется процесс психологической работы, а идет обычный разговор собеседников, с взаимными упреками, раздражениями и т. д. Искусственность (главное - «техника») опасна тем, что клиент не получает эмоционально-энергетического «лекарства», нет ощущения встречи.
Как с этим работать:
а) опишите, каким вы представляете себя в профессии. Опишите внешне привлекательный для вас образ психолога консультанта;
б) представьте себе, что вы на сцене, играете свою профессиональную роль. Придумайте сценарий. Какие события развиваются в спектакле? Какая роль в этих событиях принадлежит вам?
в) кто из знакомых вам психологов вызывал у вас чувство восхищения и желание подражать? Какую профессиональную роль играл этот психолог?
3.
Стремление психолога-консультанта обязательно дать
полезный совет.
4
. Психологическая консультация как монолог психолога-
консультанта:
а) с неуверенным клиентом психолог может полностью захватить инициативу в разговоре: разворачивать общие размышления, поучать, строить беседу с позиции более спокойного, всезнающего человека;
б) это может быть также связано с тем, что консультант испытывает внутренний страх перед молчанием, поэтому он стремится собственной активностью заполнить каждую наступившую паузу. На какое-то время это снижает возникшее напряжение, но снижает общий результат консультации.
Как с этим работать:
а) если в ходе консультации возникла пауза, необходимо «включить» собственное интуитивное видение и почувствовать, какой эмоциональный заряд несет пауза. Если молчание клиента имеет мрачный, тяжелый эмоциональный оттенок, вызвано скованностью, зажатостью, то следует при помощи одного - двух вопросов активизировать беседу, но не начинать собственный монолог;
б) если же в период молчания собеседник переживает или размышляет - не мешать, отодвинуть себя на второй план, пусть возникнет одухотворенная тишина. Желательно, чтобы после паузы начал первым говорить клиент.
5 . Психолог переносит (проецирует) собственные трудности на клиента. Например, одинокий психолог видит в клиенте одиночество и не замечает других, более актуальных для клиента проблем.
Как с этим работать:
а) если психолог в момент беседы находится в состоянии внутреннего напряженного переживания и неосознанно для него срабатывает механизм психологической защиты в форме проекции, то необходимо настроить себя на работу;
б) психолог должен анализировать не только характер ответов клиента, но и характер своих вопросов. Необходимо стараться всегда видеть консультацию как бы со стороны, в зеркале.
6 . Психолог оценивает клиента. Например: «Удивительно умный человек: сам все понимает» или «Двух слов связать не может!» Оценочное суждение психолога - барьер на пути его понимания состояния и проблем клиента. Клиент соотносится с «нормой» - самим консультантом. Психолог имеет более высокий приоритет, чем клиент.
7. Психолог переживает проблемы клиента как свои собственные. Психолог принимает проблемы клиента слишком близко к сердцу, сам расстраивается, перегорает, теряет внутреннее равновесие и не может в полной мере осуществить действенную психологическую помощь клиенту.
8. Многочасовая консультация как ошибка консультанта.Причина - внутренняя неуверенность консультанта: он не может определиться в собственных действиях и занимает позицию пассивного слушателя. Вторая причина - внутренняя установка психолога на выслушивание клиента.
Как с этим работать:
Консультант должен вовремя почувствовать «основную проблему» клиента, его основную «болевую точку» и начать задавать вопросы, направляя беседу по нужному, конструктивному руслу.
9. Психолог как объект манипулирования со стороны клиента.Психолога пытаются использовать в борьбе с ближним как мощное «дальнобойное орудие», как своеобразного жизненного судью, как авторитет, мнение которого для обычных людей может выступать в качестве закона поведения. Если психолог идет на это, то он превращается в слабого и безвольного человека.
Как с этим работать:
Нужно отказаться от выполнения подобных просьб и повышать активность клиента в решении своих проблем. Например, можно сказать: «Я не могу быть судьей между вами и вашими близкими. Ваши проблемы вы должны научиться решать самостоятельно, а я вам в этом помогу».
2.3. Общие и специальные требования предъявляемые к психологу-консультанту